Вячеслав ЗАРЕНКОВ: "Строительный бизнес не должен быть государственным" Все новости
Мы продолжаем цикл интервью в рубрике "За чашкой чая". Наша цель - показать, что жизнь людей, постоянно присутствующих в фокусе общественного внимания (предпринимателей, чиновников, политиков), вовсе не исчерпывается квадратными метрами и долларами, планами и отчетами. Есть увлечения, семья и еще многое, что выходит за рамки деловых интересов. Сегодняшний собеседник "НП" - председатель совета директоров холдинга "ЛенСпецСМУ" Вячеслав Заренков.
– Вячеслав Адамович, вы ведь из большой семьи?
– У нас в семье было пятеро детей: сестра и четыре брата. А в семье матери и вовсе 13 человек…
– Насколько для вас важны семейные связи?
– Очень важны, и это не для красного словца. Помните: "ячейка общества"?
Был такой советский подход: важнее всего государство, потом область, город, район… Только потом дом, квартира - и в квартире человечек сидит, с семьей, на последнем месте. Я считаю, что в обществе и в мире должно быть все наоборот. На первом месте - человек, семья, и только потом уже - все остальное. Когда западные господа пишут письма, то сначала указывают фамилию-имя-отчество, только потом - дом, улицу и прочее.
– У вас и сын, и невестка работают в холдинге. Семейные связи предполагают более высокую степень доверия?
– В бизнесе семейные связи хороши, но трудны в исполнении. Одно дело, если подчиненный мне менеджер - человек независимый, со стороны: я могу его поругать, отчитать, да хоть уволить. И другое, когда это член семьи.
Поругал, пришел домой - осадок-то остается. Сложнее работать. Деловые обиды перерастают в семейные, а это опасно. То есть, с одной стороны, легче, потому что уровень доверия выше, с другой - труднее, отношения более сложные.
– Для Запада любимый сюжет - история карьеры человека, который оторвался от корней и все сам сделал. Вы считаете свой путь, свою карьеру успешной?
– Да, конечно. До меня в нашей семье никто бизнесом не занимался. Да и невозможно это было в советское время. Однако то, что дала мне семья, я до сих пор использую в бизнесе.
Отец последние несколько лет жил с нами. Слепой уже был. И не такое высокое образование. Я приходил домой и всегда с ним советовался. К примеру, лет семь назад мне предлагали стать чиновником, приглашали в Министерство строительства. И он мне простым русским языком объяснял: "А … тебе нужно?" И вот эти советы, этот житейский здравый смысл…
– А если бы такой вопрос возник сейчас?
– Тут я уже сам бы сказал - зачем мне это? Я человек бизнеса и никогда не был чиновником.
– У вас не возникает ощущения, что сегодняшнее государство - это в большой степени именно бизнес? Просто такой своеобразный.
– Да, пожалуй, в последние четыре-пять лет. Раньше была власть, и был бизнес, и был диалог между ними… А сегодня возникла еще и такая структура - "бизнес от власти". И уже диалога не получается, потому что там стоит третья сила. О чем ей с конкурентом разговаривать?
Гляжу со стороны на любимую Республику Беларусь и однозначно себе представляю, что г-н Лукашенко - это генеральный директор ЗАО "Беларусь"…
– Но ведь и г-н Путин в начале правления говорил о себе, что он менеджер, которого нанял народ, чтобы управлять корпорацией "Россия".
– Да, но управлять - именно с точки зрения власти, государства. Путин не вмешивается, к примеру, в смещение и назначение генеральных директоров строительных компаний. Строительный бизнес не должен быть государственным.
– Что вам дала советская школа управления?
– Дисциплину в работе. Мы работали значительно больше, чем сегодня. Я приходил в восемь утра и редко когда уходил в девять вечера. Работали и в субботу, и в воскресенье: ставилась задача, ее надо было решать. И мы ее решали. Потому что знали: так надо.
– Вячеслав Адамович, кому "надо"? Та дисциплина, о которой вы говорите, - она внешняя или внутренняя?
– Изначально она была привита извне, а сегодня уже работает на уровне подсознания.
Второе - подбор кадров. Бывало, конечно, становились руководителями по знакомству, по блату. Но в основном действовал четкий отбор: не поработав на нижестоящих ступеньках, редко кто мог подняться. Специалист должен был пройти все ступени карьерной лестницы. Проявлял инициативу, показывал себя - его замечали и продвигали. И это был хорошо отлаженный механизм.
Сегодня человека, который еще не закончил институт и мало что знает о жизни, могут пригласить на любую работу, вплоть до Правительства России. Компетентность нынешнего государственного аппарата - среднего и особенно верхнего уровня - вызывает большие сомнения.
Наша компания построена по-другому. Приходит человек с "красным" дипломом, я ему говорю: "Хочешь быть нормальным руководителем - вот тебе сапоги резиновые, и на стройку". Бригадиром, мастером, прорабом, потом - начальником участка… Пусть и меньше по срокам, чем я в свое время проходил, но хотя бы три-четыре месяца на каждой ступеньке должен поработать. И тогда лет через пять он становится нормальным руководителем.
– А потом к воспитанному вами руководителю приходит компания-конкурент и говорит: "Вот тебе немножко больше денег, иди работать к нам"…
– Бывает… И кадровая проблема действительно очень серьезная. Но если человек прошел все ступени у нас - он редко уходит. Он вжился в среду, он знает отношения. Иногда потери в зарплате компенсируются отношениями в коллективе…
– Сколько лет вы строите дома?
– Пятьдесят шесть минус 18… Тридцать восемь.
– Не надоело?
– Есть разные уровни. Прораб строит, бригадир строит, рабочий. И руководитель компании - тоже, но иначе. Мое отношение к кладке кирпича уже довольно опосредованное. Я в основном занимаюсь строительством не домов, а компании. И на каждом этапе - новая работа, и она не рутинная.
– Мировую корпорацию будете создавать?
– А мы ее уже создаем. Корпорацию международного уровня…
– Что вам помогает переключаться?
– Я много раз об этом рассказывал, но я не лукавлю. Когда натягиваешь холст и встаешь возле него с кистью или карандашом в руке - отключаешься полностью. Может быть, еще подводное плавание - когда погружаешься в воду.
– Принципы гармонии, заложенные в живописи, как-то сказываются в облике кварталов, которые строит компания?
– Понимание красоты, игры красок, теней, объемов - это все влияет на проектирование кварталов, на выбор объемно-планировочных решений. Должно возникать ощущение красоты, законченности, правильности выбранных пропорций - что на холсте, что в проектировании.
– И где проще? Можно ли создавать красоту, используя такие странные материалы, как человеческие характеры, деньги, административные ограничения?
– Конечно, у холста больше свободы. Кстати, почему я и не люблю академическую живопись. Она ограничена рамками правил - как строительство домов ограничено СНиПами, СанПиНами...
А вот экспрессионизм, смешанный тип не ограничен ничем. Ты берешь любые краски, можешь вертикаль сделать с наклоном, и никто тебя не упрекнет. И это может выглядеть лучше, чем картина, в которой соблюдены законы академической живописи.
– Насколько в вашей системе управления важна эмоциональная составляющая? То, что не просчитать?
– Несколько лет назад я полагал, что на первом месте должна быть интуиция. И говорил своим студентам, когда рассказывал о бизнес-планировании: "Сначала вы должны взять листок бумаги. И написать на нем три-четыре цифры, которые характеризуют проект. По интуиции. После этого переходить к более подробным расчетам и делать нормальный бизнес-план".
И в то время интуиция меня каким-то путем вела, мы развивались. Но в то же время случались и ошибки. Например, "Ланской квартал" мы сработали в ноль, классный проект, но не получили ни копейки прибыли, на Черной речке - тоже ноль, на "Живом роднике" - очень низкий доход…
Сегодня я интуицию ставлю не на первое место. На первом должен быть абсолютно четкий, точный расчет ситуации и техпроцессов…
– То есть теперь настроение на ход дела не влияет?
– Ну как же не влияет… Вот в ближайшие дни мы будем принимать решение об участии (или неучастии) в очень крупном, но небесспорном проекте. И здесь эмоции тоже играют роль.
(Пауза.)
– Ваши планы дальнейшего построения жизни меняются со временем? Возникают какие-то ограничения?
– Вы имеете в виду возрастные? Пока я не ставлю себе никаких точек. Бывает жаль, когда попадаются интересные амбициозные проекты - лет 20-30 назад я бы непременно схватился и с удовольствием выполнил бы их сам. То есть я чувствую, что справился бы с этим объектом. Но теперь знаю, что у меня самого времени заниматься этим объектом уже не будет. Приходится отказываться. Раньше я хватал бы такой объект и бегал бы с этажа на этаж, управлял процессом.
– Возвращаемся к теме отдыха: отчего в руководстве строительного комплекса так много бывших спортсменов?
– Есть общее… Вы знаете, что профессии мастера, прораба отнесены к специальностям повышенного риска. Они и на пенсию уходят на пять лет раньше. Подводное плавание, горные лыжи - тоже экстремальные виды.
Но, кстати, подводное плавание - особый вид. Это очень здоровый спорт, это познание совсем другого мира. Но это недавнее увлечение. А в школе я был футболистом высокого класса. Меры не знали, гоняли по десять часов в день. Так увлекались, что начались проблемы со здоровьем. Врач запретил в конце концов.
И тогда как раз врачи посоветовали заняться греблей - чтобы снять проблемы с позвоночником. На обычной лодке. И до сих пор я это очень люблю: беру обычную лодочку, весла, и километров 15-20 за день я прохожу, и это нормально.
– Рыбалка?
– Я спиннинг беру, но так, скорее, на всякий случай. Я не рыбак. Плывешь, думаешь, смотришь, какие волны…
– Где обычно бываете?
– На Вуоксе. Ниже Ягодного. Там места замечательные. Плывешь - каждый раз находишь что-то новое. Выходишь на берег, разводишь костер. И это одиночество дает комфорт. Сам с собой рассуждаешь…
– У вас особые отношения с природой, с водой?
– Я родился в Орше - мы же там все время были на природе. Сейчас наш загородный дом ремонтируется, и я недавно переехал на Черную речку - там замечательная квартира, великолепная, а я себя чувствую как в клетке. Потому что нет возможности выйти в сад. Живя за городом, ходил по росе, хоть и не каждый день.
Дом десять лет назад строился, надо косметический ремонт делать. И вот две недели как в кандалах...
Мне нужно подойти к дереву, поговорить с ним, зайти в парник, посмотреть, как огурцы растут.
Несколько лет назад я очень увлекался темой воды. У меня целая кипа материалов по этой теме - что значит вода для жизни.
– Экстремальные ситуации бывали?
– Как-то я попал на Вуоксе в шторм, а впереди в лодке сидели Владик и Настя - внук и внучка, восемь и шесть лет. Лодку почти переворачивает - а они от радости прыгают. Не понимают, что страшно. А я весла бросить не могу. Тем не менее справились.
Время от времени необходимо испытывать такие сильные впечатления.
– И если бы вам предложили построить что-нибудь на Вуоксе…
– Нет, там ничего строить нельзя. Только отдыхать. У нас там летние деревянные домики, очень живописные, хорошо вписываются в пейзаж. Прямо от берега начинается такая гора, заросшая - мы ее расчистили, сделали водопад, очень красиво получилось…
Я люблю и компанию, и с семьей, и особенно в одиночестве.
Вот этот диалог с самим собой для меня крайне важен.
"НП" досье
Вячеслав Заренков родился в 1951 году. Отец - строитель. Мать работала бригадиром в колхозе. Окончил ЛИСИ, трудовую деятельность начал в Тресте-39 "Главзапстроя". Прошел все ступени: от рабочего до генерального директора. В 1987-м организовал объединение "ЛенСпецСМУ".
Еженедельная газета "Недвижимость и строительство Петербурга" | № 44(478) | 12-11-2007 | c.20
